Антимикробные препараты или антибиотики появились в конце 1930 — начале 1940-х годов. Это был настоящий переворот в медицине. Те заболевания, которые считались смертельными, уносили миллионы жизней, в одночасье стали излечимыми и контролируемыми. Например, до появления антибиотиков туберкулез лечили хирургическим путем, удаляли части легких. Эти операции часто сопровождались тяжелыми осложнениями — кровотечениями, инфекциями и высокой смертностью. 

Считается, что понятие антибиотиков ввел американский микробиолог русского происхождения, профессор почвоведения Зельман Ваксман. Изучая палочку Коха, он сделал вывод, что одни микробы способны убивать другие. Первым антибиотиком, который в экспериментах Ваксмана смог одолеть туберкулезную бациллу, стал актиномицин, но он был настолько токсичен, что применять его в лечении людей было нельзя. 

В СССР создание антибиотиков связано с именем выдающегося микробиолога, вирусолога и эпидемиолога Зинаиды Виссарионовны Ермольевой. За создание первой советской версии антибиотика пенициллина ее прозвали «госпожой Пенициллин». Она не только организовала массовое производство и внедрение антибиотиков и бактериофагов, о которых я расскажу чуть позже, но и внесла значительный вклад в разработку профилактических и лечебных препаратов от холеры, дифтерии, тифа, дизентерии. 

Советский пенициллин был создан в 1942 году, то есть в самый разгар Великой Отечественной войны, а осенью 1943 года фармкомитет Наркомздрава СССР разрешил применять отечественный пенициллин — крустозин. Сразу несколько больниц Москвы получили его для клинических испытаний и в течение двух месяцев детально изучили эффективность лекарства на раненых. По своей активности препарат превосходил в полтора раза американский пенициллин, тогда как его себестоимость была в разы меньше. За рубежом пениццилин изобрел британец Александр Флеминг, но первое массовое производство наладили в США в 1943 году. Для этого компания «Пфайзер» выкупила и переоборудовала завод по изготовлению льда. 

В СССР массовое производство антибиотика наладили в короткие сроки. При этом дозы препарата, которые назначались в 1940-е годы, во времена Ермольевой, были в несколько раз ниже, чем сейчас, и они работали, рассказывает научный руководитель центра геномных исследований мирового уровня «Центр предиктивной генетики, фармакогенетики и персонализированной терапии» ФГБНУ «РНЦХ им. акад. Б.В. Петровского» академик РАН Дмитрий Сычев. 

С тех пор дозы пришлось увеличить, потому что люди стали увлекаться антибиотиками, назначать их слишком часто, принимать их при малейшем недомогании, а в ответ бактерии начали вырабатывать разные механизмы сопротивления (резистентности), объясняет эксперт. 

“Этих механизмов очень много, и, к сожалению, бактерии научились их передавать друг другу. Причем не только бактерии одного вида, но и разных видов передают друг другу генетическую информацию о антибиотикерезистентности. Это элементарная селекция. В процессе эволюции выживает сильнейший”, — отмечает Дмитрий Сычев. 

Ситуация осложняется тем, что новых, по-настоящему прорывных антибиотиков уже много лет придумать не могут. Определенные препараты появляются, но уже не с той частотой, как в 1950-1960-е годы, которые считаются эпохой расцвета антибиотиков.

“Вдобавок бактерии начинают в организме “прятаться” в так называемых в биопленках, куда очень плохо проникают практически все антимикробные препараты”, — говорит Дмитрий Сычев. 

Прогнозы экспертов пугают: смертность от инфекции, вызванной так называемыми “супербактериями”, полирезистентными штаммами, может выйти на первое место среди причин смерти, обогнав сердечно-сосудистые и онкологические заболевания. 

Мне нередко доводилось слышать недовольство пациентов, которым не дали отлежаться в больнице, а выписали через два-три дня после операции. Но ругаются они напрасно. Если больница стоит больше 15-20 лет, то на ее стенах толстым слоем живет целый зоопарк бактерий, которые “видели” много пациентов, принимавших разные антибиотики. Чем дольше человек находится по соседству с ними, тем выше его шансы “подцепить”, говоря бытовым языком, инфекцию. Именно поэтому врачи внимательно следят за тем, чтобы количество дней, проведенных на больничной койке, было оптимальным.

Альтернативой антибиотикам могут служить бактериофаги, которыми занималась в том числе Зинаида Ермольева. В годы Великой Отечественной войны вместе со своими коллегами она предотвратила эпидемии инфекций в Сталинграде, организовав выпуск бактериофага, который ежедневно получали десятки тысяч человек.

Фаг – это вирус, который выглядит, как шприц, который “садится” на бактерию и впрыскивает в нее свой генетический материал. Фаг использует ресурсы бактерии для размножения, что в итоге приводит к разрушению бактериальной клетки, тем самым обезвреживая ее. Сегодня терапия фагами не очень распространена и используется, когда все другие методы испытаны и исчерпаны. Причин тому несколько.

Бактериофаги — это живые вирусы с высокой специфичностью к каждому штамму бактерий. Их трудно стандартизировать, ведь для лечения часто требуется индивидуальный подбор фагов под конкретного возбудителя инфекции. Это создает проблемы для получения разрешений на производство и применение, поскольку регуляторные органы требуют строгих стандартов качества и безопасности, которые сложно обеспечить для живых препаратов с такой вариативностью.

Выращивание бактериофагов требует специфических бактериальных культур и контроля заражения, что увеличивает сложности технологического процесса. Поскольку каждая партия может иметь разнообразный состав, сохранять однородность и предсказуемость действия фагов сложнее, чем для химических препаратов.

Ограниченная инвестиционная привлекательность. Бактериофаги не подлежат патентной защите в традиционном понимании, что снижает коммерческую привлекательность инвестиций для фармкомпаний. Кроме того, рынок фаготерапии еще формируется, и распространенность применения в клинике пока невысока.

Вдобавок недостаток крупных клинических испытаний и доказательной базы по эффективности и безопасности фагов по сравнению с антибиотиками снижает доверие врачей и пациентов. Это замедляет их внедрение и производство.

Еще одной перспективной альтернативой традиционным антибиотикам называют антимикробные пептиды (АМП) — это короткие молекулы, состоящие из 12–50 аминокислот, обладающие способностью убивать или подавлять рост микроорганизмов. Преимущества АМП включают широкий спектр воздействия, активность против штаммов, устойчивых к антибиотикам, способность быстро убивать клетки-мишени и низкую вероятность развития резистентности. Кроме того, они участвуют в модуляции иммунного ответа и даже могут обладать противовирусными и противоопухолевыми свойствами.

Вакцинация тоже способна снизить распространенность резистентности микроорганизмов к антимикробным препаратам путем снижения общего числа случаев инфекционных заболеваний. Так, вакцинация против гриппа помогает снизить количество вторичных бактериальных инфекций (S. pneumoniae, S. aureus) и сократить необоснованные назначения антибиотиков при вирусных респираторных заболеваниях.   

Конечно, неоправданное назначение антибиотиков врачами, самоназначение антибиотиков пациентами и доступность этой группы препаратов в аптеке, что сложно себе представить в какой-либо европейской стране, — не весь перечень факторов, которые способствуют распространению антибиотикорезистентности. Вы можете лечиться по правилам, но все равно получать ненужные вашему организму антибиотики вместе с едой. Ведь сельхозживотным антибиотики назначают для профилактики бактериальных заболеваний и предотвращения массового падежа скота.

Когда моя авторская колонка уже была почти готова, вышла новость о том, что Россельхознадзор России ужесточает контроль за ветпрепаратами. В частности, вводится запрет на использование фармсубстанций в чистом виде при лечении животных, потому что это тоже ведет к росту антимикробной резистентности. Фармсубстанции должны применяться только для производства готовых препаратов, рассказала заместитель начальника Управления государственного ветеринарного надзора РФ Анна Бабушкина на форуме «ВетЭксперт». Инспекторы будут активнее проверять хозяйства при обнаружении остатков лекарств в продукции. Одна из заявленных целей нововведения — сохранение эффективности антибиотиков.

Если вы не хотите, чтобы супербактерии становились непобедимыми, следуйте простым правилам:

1 Не лечите ОРВИ, так называемую простуду антибиотиками. 

2. Не занимайтесь самоназначением антибиотиков. Антибиотики — рецептурные препараты, их должен назначать врач. Как у любых препаратов, у антибиотиков есть побочные, нежелательные реакции. Многие антибиотики нарушают нормальную микрофлору, вызывают несварение, могут негативно влиять на центральную нервную систему, сердечно-сосудистую систему и опорно-двигательный аппарат, неблагоприятно взаимодействуют с некоторыми препаратами, которые принимают хронические пациенты. 

Не пропивайте “остатки” антибиотиков, выписанные вам в прошлый раз. Если они помогли в прошлый раз, совсем не значит, что помогут и в этот. 

3. Не бросайте прием антибиотиков, выписанных врачом, едва почувствовав улучшение (исчезновение симптомов не означает, что инфекция полностью покинула организм). Как правило, продолжительность приема составляет не менее 5-7 дней. 

Вадим Винокуров

Член Общественного совета при Федеральной службе по надзору в сфере здравоохранения