Время, наступившее после Средневековья, было настоящей эпохой эпидемий. Болезни выкашивали целые регионы. Некоторые континенты, как Америка, теряли до 90% своего населения. Но и Европе не везло. Оспа была одной из самых заразных и страшных болезней того периода. Не было европейца, который бы ею не переболел.

Первым профилактическим средством для борьбы с ней стала прививка. Но далеко не все были готовы к ней, вакцинации активно сопротивлялись. Россия в этом смысле шла в общеевропейских трендах, но ситуация здесь облегчалась более благосклонным настроем со стороны монархов. В 1768 году 23 октября по новому стилю императрица Екатерина II сделала прививку против оспы, чем заложила начало массовых прививочных кампаний.

Оспа, опередив чуму и тиф, стала в XVIII веке болезнью номер один в Европе. Летальность инфекции составляла от 20% и до 90%. А болели ею поголовно. Больше всего оспа угрожала детям. Однако в XVIII веке характер болезни стал меняться. Всё больше и больше детей избегали заражения оспой в юном возрасте. Всё больше и больше заболевало взрослых с весьма печальными последствиями для их здоровья. Эта мутация оспы затронула и Россию.

В 1730 году в возрасте 15 лет от оспы умер последний прямой потомок Петра I по мужской линии император Пётр II. Как считается, во дворец болезнь занёс князь Долгорукий, чьи дети болели оспой. Хотя имперским указом посещение дворца тем, у кого болели родственники, было запрещено, князь сумел обойти запрет. С печальными, но естественными последствиями для российской монархии.

В 1694 году Британия замерла в шоке: в возрасте 32 лет от оспы скончалась молодая королева Мария Стюарт, пользовавшаяся популярностью при дворе и в обществе. Поэты сочиняли траурные элегии, а для врачей того времени это стало толчком к поиску средств борьбы с болезнью.

Один метод был известен. На востоке уже не одно столетие практиковалась вариоляция. Суть этого метода, названного по имени болезни — вариола с латыни как раз означает оспу, — заключалась во втирании пораженных болезнью тканей и жидкостей в ранки на теле “прививающегося”. Вариантов операции было много.

В итоге к 1730 году в Англии были привиты от оспы более 800 человек, из которых умерли только 2%! Для болезни, которая в Британии имела летальность в среднем 30%, это был впечатляющий результат. Но он мало кого убедил. Хотя король Георг II все же сделал себе прививку в 1742 году.

Российская империя в этих идеологических диспутах не участвовала. Императорский двор боялся оспы со времён смерти Петра II. Так что эпидемия болезни, вспыхнувшая в 1741 году в Петербурге, поставила императрицу Елизавету Петровну перед выбором — прививаться или нет. Она отказалась. Но именно в России эксперименты с вариоляцией внезапно получили наиболее широкое распространение.

Прорыв в деле распространения прививок приходится на время правления Екатерины II. Императрица знала о смерти членов правящей фамилии от оспы. По ее словам, она всю жизнь была приучена бояться этой болезни. В переписке с Вольтером императрица отмечала, что оспопрививание давно её заботит. Но в то же время признавалась, что её подданные полны всяческих суеверий, поэтому единственный вариант — своим примером показать, что бояться прививки не следует.

12 октября (23-го по новому стилю) 1768 года Томас Димсдейл привил Екатерину II. Шестилетний мальчик Александр Марков, который стал донором поражённых тканей для императрицы, в будущем сменил фамилию на Оспенный.

Успех «императорской вариоляции» приведёт к тому, что до 1780 года в России привьют более 20 тысяч человек. Страна опередила всю Европу по темпам и количеству прививок.